Врагов выбирай сам - Страница 37

Людей – никогда.

Были в ордене специальные бойцы, чьи грехи брали на себя избранные капелланы, но бойцов тех насчитывалось десяток на весь орден.

– Ты понимаешь ли, мальчик, чего хочет от меня твой командор? – спросил сэр Герман.

– Брат Артур, – строго поправил его гонец и добавил, тщательно выбирая слова: – Я не хорошо знаю вашу речь. Мы просим. Вы помогаете?

Он почти не знал языка.

Он свободно говорил и читал на латыни, греческом, иврите и каких-то сложнейших восточных диалектах, он разбирался в «языке магов» и как родные знал древние, до Дня Гнева существовавшие наречия, он был полиглотом, но об этом сэр Герман узнал гораздо позже. А тогда понял только, что прибывший с севера гонец пересказал ему послание своего настоятеля, не понимая, о чем говорит. Что он с трудом способен связать два слова на языке объединенных княжеств.

«Высокогорный дикарь...»

* * *

Отец Лучан запрещал Артуру разговаривать без особого на то дозволения. «Фанатик, – сэр Герман не знал, смеяться ему или ужасаться этаким строгостям, – средневековье какое-то...» Ему никто не объяснил тогда, что есть слово и есть Слово, что невозможно предсказать заранее, чем обернется сказанное Артуром, что в облике синеглазого мальчишки с лицом аскета воплотилась непонятная, капризная сила, и сила эта порой дает о себе знать самым неожиданным образом.

А отец Лучан слишком любил своего ученика и слишком боялся суровых законов Единой Земли, чтобы рассказать об Артуре хоть сколько-нибудь подробно. Он, без сомнения, надеялся, что, когда нашествие будет отбито, рыцари из «Долины» – там, в горах, они называли объединенные княжества просто Долиной, словно речь шла о территории размером с чайное блюдце, – уберутся обратно в свои монастыри, и жизнь войдет в обычную колею.

Долгожитель, как и любой маг, отец Лучан, кажется, полагал себя бессмертным...

Да, он был магом. Интуитивным. И чудеса, которые творил, списывал на волю божью с необыкновеннейшей легкостью.

Познакомившись с приором, командор Единой Земли долго не мог решить, как же к нему относиться. То ли отдать на суд рыцарей Кодекса. То ли закрыть глаза и помнить лишь о том, что все, сделанное отцом Лучаном, делалось во славу Божию и на благо ордена Храма.

* * *

Сэр Герман помнил тот бой, помнил поименно каждого из своих бойцов, сложивших голову на Ледяном перевале, на подступах к Пригорскому тракту. Он потерял тогда почти триста человек. Отец Лучан – всех. И то, что Артур остался жив, командор счел знаком свыше. Поиск и толкование таких знаков – заразная болезнь. И если бы он знал, что синеглазый рыцарь был живым талисманом монастыря Приснодевы, если бы знал, что в любом его слове, в любом поступке видели братья-северяне особый смысл, если бы понял, что для здешних мирян Артур – живой святой, безгрешный посланец Небес, он, пожалуй, позаботился бы о том, чтоб мальчик присоединился к своим погибшим братьям. Но откуда бы? Командор Единой Земли подхватил заразу, даже не подозревая об этом.

Синеглазый чужак, ученик еретика и сам еретик, молчаливый и замкнутый, все свободное время проводящий в молитве, Артур должен был остаться в ордене. Да, на него будут коситься. Да, он многим покажется странным. Да, ему придется нелегко. Но он выжил. Единственный из сорока братьев. Значит, кому-то это было нужно.

Нелегко, впрочем, пришлось не Артуру. Вот уж кому было наплевать, кто и как к нему относится. Нелегко пришлось самому сэру Герману.

Он сразу отправил новичка «в поле». Обычная работа: охрана караванов, зачистка лесных опушек, присмотр за друидами, которые так и норовили обосноваться где-нибудь и всерьез заняться чем-нибудь гнусным.

Обычная.

Мальчик поначалу казался одержимым. Он сам себе не мог простить, что уцелел в том бою. Смерти искал. Но куда там! В Единой Земле бойцов, равных ему, никогда не водилось. Ни среди людей, ни среди нечисти.

Чужак.

Артур-с-Севера.

Артур Северный. Вот это, последнее прозвище, прижилось. Стало именем.

Потом он, вроде, отошел слегка. Кое-кто из братьев даже разговаривать с ним научился. В смысле, вытягивать слова, кроме коротких «да» или «нет», в ответ на прямые вопросы.

Сэр Герман решил, что самое трудное позади. В первый и в последний раз он так решил. И тогда же понял, что, имея дело с Артуром, уверенным нельзя быть ни в чем. Но кто же мог предположить, что парень свяжется с интуитами? Нет, не в драку полезет с риском погибнуть, а как раз наоборот.

В ордене снимали голову за меньшее. Несанкционированные контакты с дикими магами были строго запрещены Уставом. Если же все-таки подобное случалось, и рыцарь ради спасения своей жизни или получения важных сведений вступал в сделку с интуитом, он обязан был доложить об этом при первой возможности. Дикого мага убивали, а на провинившегося рыцаря накладывали епитимью. Достаточно суровую, чтобы остальные братья поняли: колдунов лучше избегать.

Уничтожение их – задача Недремлющих, и незачем храмовникам подставлять свои головы, сражаясь на чужом поле.

– Как ты посмел? – рычал сэр Герман на Артура, с горечью понимая, что ругать этого кретина уже бесполезно – слишком далеко разошлись слухи, и ничего не придумать, чтобы спасти парня от святейшего трибунала. От костра. Такой боец пропадет! Такой боец... – Как ты посмел связаться с колдуном и не доложить об этом немедленно?!

– Он маг, а не колдун. А вы бы его убили. – Артур нахмурился. – Мне это зачем? Он же дите совсем и зла никому не делает.

– Любой, кто занимается недозволенной магией, – колдун. Колдунов надо убивать. Ты знаешь Устав наизусть, Артур Северный, там черным по белому написано, как нужно поступать с дикими магами.